Десять сокровенных самоцветов традиции Кадам

Досточтимая Тубтен Чодрон

Вторая часть этого [учения] называется “Десять сокровенных самоцветов традиции Кадам”. Эти десять самоцветов – это то, что позволяет нам обрести определенную равностность по отношению к восьми мирским помыслам. Эти десять драгоценностей не перечислены в схеме [ламрима] – в противном случае схема была бы слишком длинной. По сути, выделяются три основные категории. Есть четыре доверительных принятия, три подобных ваджре убежденности и три зрелых отношениях по отношению к изгнанию, поскам и обретению. Если ничего из этого вам непонятно, не волнуйтесь; будем надеяться, после объяснения станет яснее.

Традиция Кадам
Мне следует рассказать о традиции Кадам, которая практиковала это учение. Это традиция, происходящая от Атиши – великого индийского мудреца, который принес вторую волну буддизма из Индии в Тибет; традиция эта – одна из моих любимых, потому что эти люди были подлинными, искренними практикующими. Они оставили всю мирскую чепуху и прилипчивость ума, и осуществляли чрезвычайно чистую практику, без особой показухи, помпы и пышности. Они просто выполняли свою практику, не стремясь к тому, чтобы на нее кто-то обращал внимание. Мне кажется, что для меня лично это очень хороший пример. Когда мы начинаем отказываться от своих мирских привязанностей, в нашем уме проявляется очень сильная склонность: мы хотим, чтобы люди заметили, насколько мы святые, или хотим достичь определенного продвижения в религиозной иерархии. Мне очень понравился вопрос, заданный мне моей семьей: “А какую роль ты играешь в иерархии буддизма?”. Я не знаю, как на него ответить. Однако нашему уму нравится иметь титул: “Я хочу быть известной. Хочу, чтобы люди замечали, от сколького я отказалась”.

Это напоминает мне об одной моей поездке Тайвань. Китайцы не используют термины “лама”, “геше”, “Ринпоче” и все те титулы, которыми пользуются тибетцы; у них есть только понятия “шифу” и “фа-ши”. Возможно, в китайском есть и другие слова, но именно эти два слова я всегда слышала как применимые ко всем. Итак, в Тайване на конференции присутствовали некоторые представители тибетской традиции. В силу того, что никто из представителей других культур не знал, как пользоваться терминами, которыми пользуются тибетцы, лама Лхундруп неожиданно стал Ринпоче. Один австралийский монах стал ламой. Итак, все становились ламами и Ринпоче. [смех]. Мы дразнили друг друга по этому поводу. В традиции, в которой много титулов, тронов разных размеров, разных шапок, разных видов парчи, разных причесок и разных одеяний, нашему уму очень легко во всех этих вещах увязнуть.

А. Четыре доверительных принятия
 

Первое доверительное принятие: В качестве сокровенного отношения к жизни иметь готовность принять Дхарму с полным доверием.
Носители традиции Кадам не вовлекались ни во что из перечисленного. Они действительно стремились к очень чистой практике без получения особого статуса и престижа. Первые четыре из десяти сокровенных драгоценностей называются “четырьмя доверительными принятиями”. Первое из них таково: “В качестве сокровенного отношения к жизни иметь готовность принять Дхарму с полным доверием”; принятие Дхармы как очень простого и эффективного способа мыслить, говорить и действовать. Проистекает это принятие из признания того, что мы обладаем драгоценной человеческой жизнью, думаем о непостоянстве нашей жизни, думаем о том, что важно, расставляем приоритеты и приходим к выводу о том, что практика Дхармы – то есть преобразование наших умов – это самая важная вещь, которой мы можем вверить свою жизнь.

Это момент, над которым мы можем поразмыслить. Возможно, прямо сейчас мы этого не чувствуем. Мы можем думать, что самое важное, чему мы должны вверить свою жизнь – это наш банковский счет. Но таков способ начать тренировать ум – начать присматриваться; размышлять над драгоценностью нашей жизни; размышлять над смертью; размышлять над нашей природой Будды и тем, на что мы способны; расставить приоритеты, и, будем надеяться, прийти к выводу о том, что осуществление нашего потенциала, становление буддой, практика Дхармы – это самое важное в нашей жизни. Итак, этому мы вверяем свою жизнь.

Второе доверительное принятие: В качестве сокровенного отношения к следованию Дхарме иметь готовность с полным доверием принять даже становление попрошайкой
Итак, второе принятие таково: В качестве сокровенного отношения к следованию Дхарме иметь готовность с полным доверием принять даже становление попрошайкой. Теперь наше эго понемногу начинает содрогаться. “Ну ладно. Я вверю свою жизнь практике Дхармы. Это здорово!”. Однако затем часть нашего ума действительно пугается, когда мы думаем: “Если я буду практиковать Дхарму, то, возможно, стану бедным. Если я буду все время сидеть, посещать учения и выполнять свою практику медитации и не буду больше работать по 50, 60, 85 часов в неделю, то, возможно, стану бедным. Я не получу следующее повышение”. Вылезают некоторые из наших зацепок, и это – наша привязанность к восьми мирским заботам. Тогда нам нужно понять, что важно в нашей жизни, и не поступаться этим. Если в первом доверительном принятии мы решили, что мы принимаем Дхарму, то мы не поступаемся этой ценностью из-за своей привязанности к вещам мирским.

Иными словами, если что-то для нас важно – важно не в том смысле, что мы пытаемся заполучить то, чего желает эго, а важно с точки зрения этики, с точки зрения смысла нашей жизни – то нам нужно жить в соответствии с этим, не позволяя всему нашему беспокойству относительно денег и вещей этому мешать – ведь беспокойство по поводу денег будет бесконечным. Даже если в силу беспокойства по поводу денег вы прервете свою практику Дхармы и отправитесь работать, чтобы получить больше денег, достаточного количества денег у вас никогда не будет. Уму, который привязан к деньгами, всегда не хватает. Мы же говорим: если Дхарма – это главное в вашей жизни, главная опора в вашей жизни, живите в соответствии с ней и не бойтесь столь сильно того, что может материально с вами произойти.

Будда посвятил заслугу, накопленную за множество эонов, и вознес молитву о том, чтобы все, кто чистым образом следуют его учения, никогда не голодали – даже в периоды голода и всеобщей инфляции. Это подтверждает мой опыт, хотя, возможно, он немного стоит. Я не работаю с 1975 года, и до сих пор не умерла от голода. Бывали периоды, когда я была очень бедна, но от голода я не умерла. В этом, думаю, что-то есть. Не приходится слышать о том, что люди умирают от голода потому, что практикуют Дхарму. Однако наш ум все равно ипытывает по этому поводу страх. Нам нужен вверить себя практике, даже если это означает, что мы станем попрошайками. Это разрушает нашу привязанность к защищенности, финансовой защищещнности. Это также помогает нам осознать тот факт, что в конечном итоге подготовка к будущим жизням, практика нашего духовного пути важнее, чем окружение себя большим количеством денег и имущества, которые никогда не принесут нам долгосрочного счастья. Нам нужно донести это до ума. Мы проговариваем это здеь, но ощутить это нам нужно сердцем.

Третье доверительное принятие: В качестве сокровенного отношения к бытию попрошайкой иметь готовность с полным доверием принять даже необходимость умереть
Следующее доверительное принятие: в качестве сокровенного отношения к бытию попрошайкой иметь готовность с полным доверием принять необходимость умереть. Получается вот что: мы говорим, “Ладно, я буду практиковать Дхарму; ладно, я буду попрошайкой”. Однако затем возникает страх: “Я могу умереть от голода! Я не хочу умирать от голода!”. Вновь возникает паника. Хорошее было бы название фильма – “Паника возвращается”. [смех]

Итак, опять же, важно очень серьезно сосредоточиться на тем, что является нашим приоритетом; на том, что даже если нам, оказывается, для практики Дхармы нужно умереть от голода, оно того стоит. Почему? Потому что у нас было бесконечное число прошлых жизней, и в прошлых жизнях мы обладали всевозможными видами богатства. К чеу это нас привело? За все наши прошлые жизни, доводилось ли нам хоть раз умирать от голода ради Дхармы? Обычно мы умираем с сильной привязанностью и пытаемся собрать вокруг себя побольше барахла. Нам нужно попытаться развить помыслы о том, что даже если нам предстоит умереть от голода, практика Дхармы того стоит. Почему? Потому что практика Дхармы важнее жизни, в которой я не практикую, а трачу все свое время на приобретение имущества и еды. Мы бросаем вызов своему цепляющемуся уму, который привязан ко всем этим объектам. От нас требуется осуществить глубинный душевный поиск, преодолеть страх смерти от голода – посредством развития достаточно сильной веры в эффективность практики, чтобы мы знали, что даже если нам и доведется умереть от голода, это будет того стоить. Однако поскольку Будда выполнил посвящение огромной заслуги, мы, вероятнее всего, не умрем – хотя иметь веру в это сложно. От нас требуется очень глубокая проверка.

Четвертое доверительное принятие: в качестве сокровенного отношения ко смерти иметь готовность с полным доверием принять даже необходимость умереть без друзей и в одиночестве в пустой пещере
Четвертое сокровенное отношение или доверительное принятие таково: В качестве сокровенного отношения ко смерти иметь готовность с полным доверием принять даже необходимость умереть без друзей и в одиночестве, в пустой пещере. Понятно, что дело было в Тибете. Здесь формулировка могла бы быть такой: “умереть без друзей, в одиночестве, посреди большого города или на улице”. В этом примере мы прошли через “Ладно, я буду практиковать Дхарму, потому что оно того стоит. Я готов пойти на риск становления попрошайкой, потому что верю в свою практику. Я даже готов подвергнуться риску смерти, лишь бы у меня были время и пространство для практики. Но я не хочу умирать в одиночестве – и что произойдет с моим телом, когда я умру?”.

Опять же, возникает еще больше страха. На этом этапе возникают еще большие привязанность и цепляния. Здесь важно помнить, что если мы практикуем хорошо, то не против умереть в одиночестве. Если мы не практикуем как следует, то будем желать, чтобы вокруг нас находилось множество людей, потому что мы будем испытывать ужас. Однако на самом деле никто из этих людей не сможет предоставить нам долгосрочного утешения, потому что в этот момент мы будем переживать созревание нашей собственной неблагой кармы, чему другие люди воспрепятствовать не могут. Они не могут предотвратить нашу смерть, не могут предотвратить созревание нашей кармы. В то ж время, если мы направим вой ум на осуществление очень чистой практики, то даже умирая на улице сможем пережить исполненную огромного блаженства смерть. Ум очень легко привязывается к присутствию вокруг нас в момент смерти большого числа друзей и родственников – и это очень хорошо показывает огромные страх и привязанность, присутствующие в нашем уме, что означает, что мы, вероятно, в момент смерти будем очень беспокойны.

Разумеется, если рядом с вами в момент смерти находятся друзья по Дхарме, то это прекрасно, потому что друзья по Дхарме будут поощрять нас в Дхарме. Они помогут нашему уму прийти в благое состояние, и потому желание быть окруженными в момент смерти друзьями по Дхарме – отнюдь не проблема. Проблема – это цепляющийся ум, который думает: “Хочу, чтобы вся моя семья была вокруг и держала меня за руку. Хочу знать, что меня любят. Хочу, чтобы все плакали и стенали, потому что я умираю”.  Может показаться, что это принесет нам счастье, но на самом деле в момент смерти это вызывает очень тревожащее состояние ума, потому что предотвратить смерть люди не могут. Они не могут остановить неблагую карму, и если мы отказались от всей своей практики, чтобы удостовериться, что умрем в правильном окружении, то в момент смерти у нас не будет никакой благой кармы, которую мы могли бы унести с собой.

Этот пункт даже побуждает нас взглянуть на нашу привязанность к тому, что после нашей смерти произойдет с нашим телом – ведь некоторые люди беспокоятся: “Хочу большую траурную процессию. Хочу большую могилу. Хочу, чтобы на моей могиле был красивый памятник. Хочу, чтобы там была моя фотография. Хочу, чтобы обо мне помнили, Хочу, чтобы в газете меня упомянули в разделе некрологов, чтобы все меня оплакивали”. Некоторые люди по этому поводу очень беспокоятся. “Хочу, чтобы меня обслуживали хорошие бальзамировщики, дабы выглядеть хорошо”. “Хочу хороший, дорогой гроб”. “Хочу, чтобы меня похоронили в милом, приятном месте, на хорошем первостатейном кладбище”.

Этот пункт заставляет нас рассмотреть тот факт, что когда мы умрем, будет неважно, где нас похоронят. Неважно, будет ли у нас большое траурное шествие. Неважно, будет ли нас оплакивать множество людей; ведь мертвый – это мертвый. Мы не будем больше витать на этой земле, наблюдая за тем, что происходит – так зачем беспокоиться об этом сейчас, пока мы живы? Это, опять же, помогает нам освободиться от цепляния и привязанности к большим похоронам, оплакиванию, наличию красивой могилы и тому подобным вещам, потому что все это на самом деле неважно. Наше тело – это не мы.

Б. Три подобных ваджре убежденности
Первая подобная ваджре убежденность: Продолжать нашу практику, не заботясь о том, что о нас думают другие люди
Далее следует раздел с тремя подобными ваджре убежденностями – подобными ваджре или наделенными алмазной сердцевиной убежденностями. Иногда их называют тремя оставлениями. Первое таково: продолжать нашу практику, не заботясь о том, что о нас из-за практики подумают другие люди. Мы выступаем против той части нашего ума, что говорит: “”Знаете, если я буду практиковать Дхарму, другие люди подумают, что я странная, а если я скажу людям, что я буддист, они подумают, что я ньюэйджер”. Возникают подобные мысли; мы как бы стыдимся свой практики и не чувствуем по поводу нее подлинной уверенности. Мы в каком-то смысле стыдимся своей практики, потому что боимся того, что другие люди подумают о нас, когда мы практикуем.

Я замечала это в людях. Многие люди, находясь на работе, при возникновении этой темы в повседневном разговоре не хотят говорить, что они буддисты. Я говорю о людях, которые обратились в буддизм из других религий. Распространенная причина такова: “Ну, другие люди подумать, что это странно”. Думаю, дело не столько в том, что другие люди подумают, что мы странные; проблема скорее в том, что мы стесняемся; мы ощущаем дискомфорт – потому что я часто слышу от людей истории о том, что они очень боялись, что другие люди подумают об их практике, но обычно проблема была только в их собственом уме, их собственном страхе. Другие люди вовсе не думали о них ничего столь дурного.

Подобный страх – что другие люди подумают о нас, если мы будем практиковать – становится сильной помехой в практике. В этом и есть вся суть “давления общественности”, правда? В этом вся суть попыток подстроиться под американскую мечту или под любую вещь, под которую, как нам кажется, мы должны подстраиваться. Мы очень привязаны к своей репутации и потому отказываемся от своей практики из-за того, что другие люди отбивают у нас охоту, или в силу своих страхов относительно того, что другие подумают о нас из-за нашей практики. Это большое препятствие.

Этот пункт не означает, что нас не заботит влияние, оказываемое нашими действиями на других людей. Иными словами, слова “продолжать, не заботясь о том, что думают другие”, означают, что мы продолжаем практиковать, не заботясь о том, что подумают другие, в дхармическом контексте. Это не означает, что мы продолжаем делать все, что нам по жизни вздумается, не заботясь о том, как это сказывается на других, потому что если мы продолжаем следовать своей привязанности, обманывать людей, вводить их в заблуждение, обращаться к своей семье со словами: “Хочу этого и хочу, чтобы мои нужды удовлетворяли. Хочу еще вот того и сего”; или дома или на работе говорим: “Мне все равно, как это на тебе сказывается. Мне все равно, что ты думаешь. Хочу, чтобы было по-моему!” – это лишь еще большая чушь. Не в этом смысл этого пункта. Нам нужно быть очень чувствительными по отношению к тому, какое влияние наши действия оказывают на других; однако нам нужно отказаться от того, что [могло бы побудить нас] отказаться от Дхармы из страха перед тем, что подумают другие. Почему? Потому что этот страх может стать большим препятствием для нашего ума и сохраняет нашу привязанность к репутации.

Это очень интересно, потому что если мы живем не в соответствии со своими убеждениями, а в соответствии с тем, какими нас хотят видеть другие люди, то в итоге обычно оказываемся очень несчастны. Психологи обычно говорят, что у того, кто так делает, нет сильного чувства “я”. Такие люди обычно следуют тому, какими их хотят видеть все остальные, а не живут в в соответствии с собственной этикой и принципами. С буддийской точки зрения человек, делающий все так, как того желают другие люди – и я здесь говорю об этом в неблагом смысле – отказывающийся от того, что важно, чтобы заниматься вещами мирскими, – имеет сильную привязанность к себе. У него может не быть сильного чувства “я” с психологической точки зрения – где чувство “я” подразумевает чувство того, что “Я – человек успешный”; этого чувства у него нет, потому что он позволяет давлению общественности и обществу подавить себя. Однако с точки зрения буддийского использования понятия “я”, у человека чувство “я” очень сильное, и на самом деле налицо сильная привязанность к репутации: “Хочу, чтобы люди обо мне хорошо думали, и поэтому буду делать то, чего они желают; я делаю то, чего они хотят не потому, что забочусь о них, не потому что считаю это чем-то хорошим, а потому, что желаю иметь хорошую репутацию”. В это вовлечено сильное чувство “я”.

Об этом очень интересно размышлять. В психологии очень часто говорят: “Это человек, у которого нет границ, и этот человек поддается тому, чего желают другие; у него нет никакого чувства “я”. С психологической точки зрения чувства “я” нет, а с буддийской точки зрения оно есть. Как вы видите, есть разные способы использования слов “чувство “я”.

Вторая подобная ваджре убежденность: Непрерывно осознавать наши обязательства независимо от обстоятельств
Вторая из наделенных алмазной сердцевиной убежденностей – это сохранение непрерывного осознавания наших обязательств, отказ от тех вещей, которые препятствуют соблюдению нами дхармических обязательств. Это может означать отказ о того, что другие думают о нас из-за того, что мы практикуем; может означать отказ от неблагого влияния со стороны других, побуждающего нас нарушать наши обеты и обязательства; может подразумевать отказ от лени. Как вы видите, нам нужно обладать алмазно-прочным осознаванием наших обязательств и наших обетов, чтобы соблюдать их в любое время и в любой ситуации. Если мы этим не обладаем, то однажды можем оказаться в компании людей, которые выпивают, и, хотя у нас и может быть обет не пить, мы начнем пить, потому что этого от нас ждут, или потому, что мы боимся того, что подумают другие люди; или – если мы приняли обет не лгать, а нас босс желает, чтобы мы солгали ради бизнеса – мы лжем; или , приняв обязательства каждый день начитывать определенные мантры или выполнять определенные практики медитации, мы этого не делаем, потому что слишком устали или забыли о своих обязательствах, не ценим их.

Эта наделенная алмазной сердцевиной убежденность состоит в том, чтобы иметь очень сильную решимость соблюдать любые обеты и обязательства, которые мы приняли в своей практике, и воспринимать их как украшения, как самоцветы, как нечто драгоценное, а не как нечто, что нам мешает. Обеты – это не нечто, что ограничивает нас в осуществлении чего-то или запирает нас в темнице. Обеты – это то, что освобождает нас от наших неблагих привычек.

Третья подобная ваджре убежденность: Непрерывно продолжать нашу практику, не погружаясь в бесмысленные заботы
Следующая ваджрная, или наделенная алмазной сердцевиной убежденность – непрерывно продолжать, не увязая в бесмысленных заботах, таких как погоня за удовольствиями этой жизни или разочарование из-за того, что у нас нет тех вещей, которыми мы якобы должны были бы обладать. Разочарование и депрессия – это  большие бесполезные заботы. Иногда мы начинаем практиковать Дхарму, а затем думаем: “Ого, я посвятил свою жизнь этой самой практике Дхармы. Теперь я не самый популярный человек в Сиэттле”, или “Теперь все мои братья и сестры зарабатывают больше денег, чем я”, или “Мне пятьдесят. Мне нужны пенсионные накопления, а у меня их нет. Что обо мне подумают другие люди? И что подумаю я сам, что со мной будет?”.

Всё это – виды уныния, все это виды страха или осуждения, направленного на нас самих. “У меня нет всех этих мирских вещей; в силу этого я неудачник. У меня нет большой визитки со множеством титулов; у меня нет того-то и того-то, как у всех, с кем я вместе выпускался из школы. Поэтому я неудачник”. От этого обескураженного, депрессивного состояния ума, погруженного в привязанность к счастью этой жизни, нужно отказаться. Вместо этого нам нужно иметь сильную убежденность в том, чтобы не вовлекаться в вещи бесполезные.

Здесь, однако, важно подчеркнуть, что в наличии друзей или богатства нет ничего дурного. Дхарма не просит, чтобы мы отказались от друзей и отказались от богатства. Однако если наша привязанность к этим вещам встает на пути нашей практики, или если влияние этих вещей препятствует нашей практике, мы должны быть готовы от них отказаться.

В наличии друзей нет ничего дурного, но друзья могут начать говорить: “Почему ты посещаешь эти учения дважды в неделю? Тягомотина! Лучше уж сидеть дома и смотреть телевизор, сейчас идет хороший фильм”, или “Лучше сделай то-то и то-то”, или “Зачем ты выполняешь ньюнгнэ? Собираешься не есть целый день? Это вредно для здоровья! Нужно есть и поддерживать высокий уровень сахара в крови”.

Говоря все эти вещи, люди желают лучшего, но если это становится большим прептятствием для нашей практики, то, возможно, нам нужно отказаться от этих друзей и поискать других друзей, мышление которых больше соответствует тому, что мы с твердой убежденностью считаем смыслом своей жизни. Это не означает, что мы ненавидим этих людей. Это просто означаем, что мы не остаемся в ловушке своей липкой привязанности к ним.

То же и с богатством. Наличие денег может быть полезным, если мы используем их для помощи другим людям. В наличии денег нет никакой проблемы. Однако если наличие богатства уводит нас от Дхармы, то следует задуматься о том, как от денег избавиться. Если вам приходится все свое время тратить на беспокойство по поводу ставок и облигаций, ваших вложений и тому подобного, а времени на практику у вас нет, какой в этом прок?

Что же до друзей, у нас могут быть очень значимые отношения с друзьями. На самом деле, друзья по Дхарме чрезвычайно для нас важны, и нам, безусловно, следует стараться взращивать отношения с ними, делая ядром нашей дружбы взаимную практику Дхармы, в которой мы друг другу в практике помогаем. Тогда наша дружба становится очень, очень благотворной.

В: Три зрелых отношения

Первое зрелое отношение: Иметь готовность быть изгнанными из числа нормальных людей
Есть три зрелых отношения. Первое зрелое отношение – это наличие готовности быть изгнанными из числа так называемых нормальных людей из-за того, что мы не разделяем из ограниченные ценности. Это – я должна это подчеркнуть – не означает, что для того, чтобы быть практикующим Дхарму, нужно, чтобы вас изгнали из ряда нормальных людей и считали странными. Речь идет о том, что нам нужно отказаться от привязанности, желающей принадлежать и быть ценимыми и принимаемыми сливками общества, потому что если мы привязаны к подобным вещам, это становится препятствием в нашей практике.

Также речь идет о развитии отваги, позволяющей стерпеть критику, вызванную нашей практикой. Некоторые могут критиковать нас из-за того, что мы практикуем. Нет нужды терять энтузиазм и чувствовать подавленность из-за того, что люди критикуют нас за практку Дхармы. 

Просто поймите, что у этих людей ограниченное мировоззрение. Эти люди не обладают пониманием перерождения, не обладают пониманием природы Будды. Некогда мы, вероятнее всего, мыслили в точности как они. Речь не идет о том, что это люди дурные; мы просто не хотим подвергаться подобному влиянию. Таким образом, мы готовы быть изгнанными из рядов так называемых “нормальных людей”. Это означает, что мы отказываемся от привязанности к тому, что другие люди о нас думают, и отказываемся от отторжения по отношению к вызванной тем, что мы не разделяем с другими их ценности, критике в наш адрес. Иногда нас будут критиковать. Скажем, если во время войны в [Персидском] Заливе вы бы пришли на работу и заявили: “Я не верю в убийства”, коллеги могли бы подвергнуть вас критике. [Нужно иметь] отвагу, позволяющую стерпеть критику, которая вызвана тем, что мы не разделяем с другими людьми их ценности.

Второе зрелое отношение: Наличие готовности быть отнесенными к числу собак.

Третье зрелое отношение: Полная вовлеченность в достижение божественного статуса Просветленного.

[Примечание: Учения по последним двум зрелым отношениям не были записаны]

Исходный текст: Venerable Thubten Chodron – The Ten Innermost Jewels of the Kadampa Tradition